Столкновение Англии и берберских пиратов в Алжире

Большую часть европейской истории активность пиратов (как и военные кампании на суше) приходилась на период весна — осень. С началом сезона зимних ветров армии воюющих сторон отходили на зимние квартиры, а пираты возвращались в родные порты, чтобы заняться ремонтом кораблей и насладиться плодами своих побед. Берберские пираты в этом плане не были исключением. Веками при наступлении весны они отправлялись на поиски добычи в Средиземном море и за его пределами. Захватив корабль, они использовали пленников как рабов на своих галерах. При первых признаках зимы пираты брали курс на Алжир, Тунис, Триполи и другие безопасные места североафриканского побережья.

Английские суда тоже подвергались нападениям берберских пиратов, ив 1617 году король Яков I решил, что пришло время атаковать неприятеля. Одним из тех, кому поручили планировать грядущую операцию, был сэр Уильям Монсон — адмирал, отразивший множество пиратских атак у побережья Шотландии и Ирландии. Монсон настаивал на создании объединенного флота минимум из 36 кораблей — английских, голландских и испанских. Он также полагал, что всем европейским морским державам выгодно искоренение берберского пиратства, а значит, страны, не предоставившие свои корабли, должны внести финансовый вклад в эту операцию. Однако Монсон понимал и то, что планируемая компания растянется на годы, а не на месяцы.

Среди советников короля встречались и те, кто считал, что для судов важно иметь возможность заходить в испанские порты (например, в Малагу, Аликанте и Картахену) для пополнения провианта и проведения необходимого ремонта, но привлекать к кампании испанские суда нет необходи мости. Советники обосновывали это тем, что хотя Испания и Голландия после длительной войны заключили мир, взаимное неприятие между сторонами по-прежнему велико, и малейшие трения способны привести к новому конфликту. В конечном итоге Яков I решил вообще как можно дольше действовать в одиночку. Его министры получили от Испании разрешение на использование ее портов, а Голландия предложила Англии в данном предприятии косвенную поддержку. Как бы то ни было, кампания, которая обошлась в 40000 фунтов стерлингов, была по большей части оплачена лондонскими купцами и судовладельцами, тогда как судовладельцы из других английских портов раскошелились примерно на 9000 фунтов стерлингов.

На рассвете 12 октября 1620 года, спустя три года после первого обсуждения идеи нападения, флот из 18 кораблей вышел из Плимута и взял курс на Гибралтар. Возглавлял операцию Роберт Мансел, который за год до этого получил звание вице-адмирала. Заместителем Мансела был его племянник Томас Баттон, потерпевший ранее неудачу в попытках найти легендарный Северо-Западный проход и прекратить пиратские набеги на побережье Ирландии. Кроме того, участие в экспедиции принял вице-адмирал Ричард Хокинс, сын сэра Джона Хокинса — одного из героев Англии, победивших испанскую Армаду в 1588 году. Мансел находился на борту своего флагманского судна «Лайон», Баттон — на «Рэйнбоу», а Хокинс — на «Вэнгарде», каждый из этих кораблей был вооружен 40 бронзовыми пушками. Остальной флот включал в себя три линейных корабля («Констант Реформашн», «Антилоуп» и «Ковертин»), судно снабжения, пинас, который служил вспомогательным судном, и десять торговых кораблей, переоборудованных в боевые.

В числе вышедших в море 2500 человек присутствовали двое, обладавшие личным опытом борьбы с пиратами. Один из них сам фактически являлся пиратом: Роберт Уолсингем был капитаном на турецком военном корабле, прежде чем перешел на сторону англичан. Когда планировалась экспедиция, он томился в тюремной камере, ожидая казни, но получил помилование от короля. Вторым человеком был Томас Сквибб — капитан вспомогательного судна, ранее сидевший в алжирской тюрьме. По поводу экспедиции король Яков I отдал четкие и ясные приказы. Флоту надлежало расположиться в Западном Средиземноморье и попытаться захватить ка кое-нибудь берберское судно. После этого англичане должны были направиться в Алжир и обменять захваченный корабль на попавших в рабство соотечественников. Если пираты откажутся, то их пришвартованные на зиму суда следовало уничтожить. При этом сам город трогать было нельзя, чтобы не нанести оскорбление султану.

После двух недель патрулирования, так и не встретив неприятеля, англичане вернулись к побережью Испании. Там они пополнили запасы провианта, перед тем как взять курс на Алжир. По их прибытии, 27 ноября, из-за непогоды никаких действий предпринять было нельзя, однако вскоре ситуация улучшилась, и Мансел сразу послал Сквибба на берег с целью передать письмо короля Якова I, содержащее требование освободить невольников-англичан. Паша Кассан Кусса ответил на послание, заметив, что сначала письмо следует рассмотреть дивану, который должен собраться лишь через четыре дня. Мансел горячился и угрожал, но безрезультатно. Фактически стало только хуже, поскольку Кассан Кусса заявил, что без согласия султана, который находится в Стамбуле, письмо вообще нельзя читать. Тем не менее после долгих переговоров 40 английских пленников были освобождены. Затем Мансел потребовал, чтобы 150 европейским судам, захваченным арабами, позволили выйти из порта. На это Кассан Кусса резко возразил, что алжирцы по-прежнему ждут компенсации за корабли, захваченные англичанами 17 лет назад. Чтобы посыпать еще берберской соли на английскую рану, пираты в период переговоров отбуксировали в Алжир два захваченных английских судна, разобрали их и распродали по частям.

Повинуясь приказу не обстреливать город, Мансел мало что мог сделать и в результате отдал приказ выйти в открытое море. Следующие три месяца английский флот курсировал в западном Средиземноморье, охотился за пиратскими кораблями, которые все еще находились в море, и ожидал подкрепления, дата появления которого оставалась неизвестной. Однажды английский флот встретился с берберскими пиратами: противники обменялись незначительными бортовыми залпами и продолжили идти своим курсом. Единственным захваченным кораблем оказалось французское торговое судно, идущее из северного Марокко в Алжир, с множеством арабов-пассажиров на борту, которых освободили в качестве акта доброй воли, призванного задобрить пашу. Весной 1621 года британский флот собрался в Аликанте, где Мансел подвел итог происходящему. Большое количество людей из команд умерли, и примерно 400 моряков болели. Сами корабли находились в плохом состоянии: так, у «Лайона» была настолько сильная течь, что его помпы работали круглые сутки. Манселу пришлось признать, что его флот оказался в довольно жалком положении; но пока он думал о дальнейших перспективах, ему передали приказ короля, предписывающий оставаться в Средиземном море по крайней мере еще шесть месяцев. Тем временем в Англии распространялись новости о провале экспедиции. Официальные лица и дипломаты, ранее хвалившие королевский план, теперь старались отмежеваться от него. Купцы и судовладельцы Сити, которых уговорили финансировать экспедицию, стали выражать свое недовольство. А на юге, за тысячу или более миль, Мансел принял решение снова, послед- ний раз, вступить в игру. Он взял курс на восток, и 21 мая английский флот снова бросил якоря на рейде Алжира. Три дня спустя Мансел послал несколько брандеров, однако на них не хватало пороха, и они мало что смогли сделать. Алжирцы легко отбили атаку и, чтобы предупредить ее повторение, перекрыли вход в бухту.

После непродолжительного сражения, которое стоило жизни нескольким английским морякам, Мансел решил идти к Аликанте. Когда его корабли взяли курс на север, наблюдатели сообщили, что 11 пиратских кораблей направляются в бухту. Но англичане были слишком далеко, чтобы перехватить их, и вражеские суда беспрепятственно вошли в порт. Когда Мансел бросил якорь в Аликанте, он узнал, что его ждут новые приказы из Лондона. Перемирие между Голландией и Испанией закончилось, и адмирал получил приказ направить восемь своих кораблей домой. Мансел отвел свои оставшиеся десять судов в Кадис, где он набросал еще один план атаки пиратского флота. Он намеревался позаимствовать галеоны у испанцев, чтобы отбуксировать собственные корабли ближе к берегу. Там их тяжелые орудия должны были обеспечить прикрытие, пока остальные корабли будут заниматься заграждением, блокирующим бухту. Экспедиция уже приготовилась к отплытию, когда Мансел получил приказ возвращаться в Лондон.

В октябре 1621-го, спустя почти год после отплытия английского флота из Плимута, его корабли встали на якорь на рейде Даунс в Ла-Манше. Мансела вызвали в Лондон, где его привлекли к суду, но он избежал наказания за неудачу экспедиции. Ему сохранили звание вице-адмирала, но командовать флотом больше не позволили. Берберские пираты продолжали нападать на мореплавателей в течение более чем 200 лет после того, как королю Якову I не удалось разгромить их в Алжире. После этого инцидента предпринимались неоднократные попытки справиться с ними, но только в 1830 году, после оккупации Алжира французами, пираты снялись с якоря и исчезли за горизонтом истории.